А впрочем (пришло ему в голову), какого черта возникли вдруг такие настроения? Ведь вот из уличного происшествия ты все же выкрутился без особых усилий, профессионал как-никак?..
5
(159 часов до)
Все же он был внутренне напряжен до предела, хотя всеми доступными ему способами убедился в том, что непосредственной опасности для него сейчас не было. Однако, как острил порою тот же Мерцалов, по старой, придуманной Миловым кличке — Рокамболь с карамболями, — «пережженного Бог пережжет».
Отступая на несколько метров, фонтан по прежнему окружали скамейки, предназначенные для отдыха гуляющих в центре города — главным образом приезжих, каких прежде в Омнисе бывало множество. Сейчас с гостями обстояло, надо полагать, скудно, однако скамейки отнюдь не пустовали. Видимо, и человеческое стремление побыть вблизи свободно играющей воды оказалось не чуждым сменившей их расе. Найти место, чтобы присесть, оказалось не так уж просто.
Тем более, что нужна ему была не любая скамейка, а весьма определенная. Третья от аллеи.
Она тоже была занята технетами. Хотя если бы сидевшая с краю женщина (для удобства Милов про себя назвал техналь женщиной) сняла со скамейки свою объемистую дорожную сумку, место оказалось бы. Но Милов успел уже понять, что обратиться с подобной просьбой было бы не по-технетски: повод был слишком незначительным, чтобы вступить в контакт. Технеты не любили контактов.
Он уже примирился с тем, что присесть ему не удастся, и сделал шаг в сторону, когда техналь, окинув его быстрым взглядом, после мгновенного колебания с некоторым усилием приподняла сумку и опустила на землю перед собой. В следующее мгновение она сделала приглашающий жест.
Кивнув в знак благодарности, он подошел и уселся. И только тут узнал ее.
То была та самая, что на миг почувствовала себя дурно, на улице. Из-за которой он едва не попал в переплет.
Вряд ли это могло быть случайностью… Постой, постой. Там, перед проваленной явкой, тоже была женщина. Конечно, разглядеть ее лица Милов не успел: некогда было пялиться. Но фигура, но движения, насколько он успел заметить и то, и другое… Нет, он не мог с уверенностью сказать, что то была она. Но и противоположного не стал бы утверждать. Но если там была действительно она…
Эта мысль ударила его, как током. Несомненно, в этой неожиданной (для него, по крайней мере) встрече таилась опасность. Может быть и сценка с ее обмороком и падением, — это всё было подстроено?
Милов хотел уже встать и уйти, — к счастью, ему не пришлось бы объяснять этот поступок, — но техналь опередила его.
— Я узнала тебя, — произнесла она негромким, невыразительным голосом. — Ты хотел помочь мне. Спасибо.
Сказанное ею «ты» удивило его. А также и выражение благодарности. Ему почему-то казалось, что такое чувство не должно проявляться у роботов. Но почти сразу он сообразил, что формы вежливости, очевидно, в Технеции были утрачены, а вот понятие о благодарности уцелело.
— Я рад, что с тобой ничего не случилось, — сказал он в ответ.
— Ничего, — подтвердила она. — Но я и на самом деле исправна. И было бы неправильно, если бы они меня забрали.
— Конечно, — согласился Милов.
У него не было желания продолжать разговор. Он пришел сюда не для того, чтобы заводить знакомство неизвестно с кем. Ему предстояло ждать пятнадцать минут, и если ничего не случится — исчезнуть на сутки — до этого же часа завтра.
Только вот куда исчезнуть — он не знал. И надеялся, что сидит тут не напрасно: если встреча состоится, то ему подскажут, куда деваться. Если же нет…
Но ему сейчас не хотелось думать об этом варианте. Несколько оставшихся минут он предпочитал провести спокойно, не огорчая себя ненужными предположениями, которых можно было бы на ходу сконструировать великое множество. И он сидел спокойно и безмолвно, позволяя двигаться лишь глазам, быстро и тщательно ощупывавшим каждого прохожего — и всякий раз не находившим того, что было ему нужно. Раз-другой он чуть было не замурлыкал песенку — однако, вовремя спохватился и, как говорится, проглотил язык.
Сидевшая рядом техналь также хранила молчание и оставалась неподвижной. Однако, за эти несколько минут она дважды взглянула на часы. Возможно, она отдыхала здесь перед работой, и время, каким она располагала, кончилось. А может быть, ей просто надоело сидеть без дела. Технеты, — помнил Милов сообщенное ему при подготовке — не любят праздности.
Техналь встала со скамейки как раз в тот миг, когда четверть часа, отведенная Милову для ожидания, истекла. Встала и пошла, молча, даже не оглянувшись на него, не кивнув на прощание. Да, вежливость здесь явно не была в чести.
Встала и пошла? Значит, она не для того сидела здесь, чтобы приглядывать за ним? И там, перед особнячком, оказалась случайно?
Решение пришло к нему неожиданно. Милов позволил ей отойти на несколько шагов, потом поднялся и пошел вслед за нею.
Ему ведь всё равно было, куда идти, потому что идти было некуда. Когда они вышли на тротуар и включились в общий ритм, он немного приблизился к ней, чтобы не потерять ее из виду, и на ходу размышлял о возможных достоинствах и еще более возможных недостатках того плана, который только что возник в его голове.
Но продумать, как следует, не успел. Потому что техналь, словно спиной ощутив его присутствие по соседству, неожиданно сделала шаг в сторону, пропустила вперед четырех, находившихся между ними, и оказалась рядом с Миловым. Он постарался не выказать удивления и не сбиться с ритма.
— Зачем ты пошел за мной? — спросила она.
Милов, не колеблясь, ответил:
— У меня трудности.
Они переговаривались негромко, ступая в ногу.
— И что же?
— Меня ищут потому, что я хотел помочь тебе. Думают, что я неисправен. Я не могу идти домой.
— Возможно.
— Я хотел помочь тебе!
— Не спорю. Я знаю.
— Тогда помоги мне.
— Как?
— Мне надо где-то укрыться до завтра.
— Где?
— Там, где меня не найдут. Всё равно. В подвале, на чердаке, в сарае, кладовой… безразлично.
Несколько шагов она молчала.
— Хорошо. Ты и вправду помог мне. Не погонись слисы за тобой, они схватили бы меня. И отправили на переналадку. А у меня есть дела в городе. И вообще…
— Ты меня выручишь?
— Попытаюсь. Иди за мной. Только не рядом. Когда нужно будет, я тебя позову. Старайся не отставать.
— Я не отстану, — заверил Милов.
6
(158 часов до)
Слишком мало времени минуло с тех пор, как технеты создали в стране Свое государство; так что не удивительно, что города — и Текнис в том числе — остались в общем такими же, какими были при людях, и то, что бросилось в глаза Милову в центре — где преобладали черты, наскоро заимствованные у традиционно рыночных держав (а перенимается в первую очередь, естественно, самое поверхностное — и потому определяющее не суть дела, а лишь видимость ее, и далеко не самое лучшее) — вовсе не замечалось уже в каком-то полукилометре от того же фонтана. Иными словами, технеты жили там же, и в общем так же, как делали это прежние обитатели домов и квартир. Быть может, теория новой расы и предусматривала в дальнейшем строительство обширных общежитий или казарм, что наиболее соответствовало бы машинному бытию; но даже и в государстве роботов строительство продолжало стоить денег, и даже в государстве роботов в деньгах на строительство ощущался постоянный недостаток. Это Милов понял еще раньше, так что сейчас, войдя вместе с техналью в ее обиталище и затворив за собой дверь, он нимало не удивился увиденному. Если он и не ожидал чего-то, то разве что слов, которые произнесла техналь, едва переступив порог:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});